Безусловно, со стороны виднее. Даже в такой, казалось бы, субъективной области, как стихосложение. Поэтому, начиная с выхода своего самого первого, по сути – случайного сборника стихов в резко меняющейся Москве летом 1992 года, на предложения издателей «черкнуть пару строк от автора» я неизменно находил причину этого не делать.

     Идея выхода следующей книги (очень дорогой и значимой для меня небольшой брошюры), принадлежала Александру Александровичу Дольскому – одному из основных заокеанских учителей моего американского отрочества.

По-прежнему сомневаясь в том, что это не сон, тревожной и непростой осенью девяносто третьего я оказался в уже официально называвшемся Петербургом городе на Неве, и тот сборник стал реальностью. Конечно, никаких прелюдий от автора там не было, да и быть не могло.

     Смею предположить, что в дальнейшем мне везло на интересное, искреннее литературное общение по обе стороны Атлантики. Предисловия и послесловия, отзывы и рецензии к выходившим впоследствии в Филадельфии, Киеве, Нью-Йорке и Чикаго книгам писали состоявшиеся в жизни и литературе близкие мне люди. Некоторые из этих очерков опубликованы в заключительном разделе данного сборника.

По сути, я не слишком уж нарушаю сложившуюся традицию, касательно «слов от автора». Я также ни в коей мере не вступаю на территорию традиционного предисловия, которое для «Траекторий возвращений» написал замечательный нью-йоркский поэт и художник Михаил Мазель – мой сверстник (что символично) и во многом единомышленник.

     Наверное, всё же настало время как-то варьировать традиции и по возможности вуалировать порой контрпродуктивную ложную скромность. Индульгенцию на подобную дерзость мне, похоже, загодя выдал мой киевский ровесник, но уже давно и весомо известный писатель – Алексей Никитин, констатировавший четыре года назад в своём послесловии к «Траекториям»: «…в постоянно и непредсказуемо меняющимся мире поэт всегда может оставаться собой». Что, собственно, я и пытался делать в этапных и важных для себя книгах – «Возвращениях», вышедших в Киеве в двух изданиях начала века, и уже вышеупомянутых «Траекториях», увидевших свет весной 2013 года в Нью-Йорке.

     В какой-то степени именно то, что тиражи прежних книг разошлись, и создало подоплёку для очередной книжки стихов с нарочито тавтологическим, совокупным названием – «Траектории возвращений». И хотя в первых двух главах, и немного в остальных, представлено порядка шестидесяти новых, написанных за последние несколько лет стихотворений, здесь прочерчивается одна из траекторий преемственности, что ли… К тому же в этот несколько особый как для автора, так и для его друзей-ровесников год.

     А возвращения – это, полагаю, собирательный образ. И этот образ – не обязательно созерцание в 2017-ом железнодорожных путей киевского вокзала, откуда в декабре 1979-го отходил «навсегда» скорый поезд по траектории «Чоп-Ладисполи-Чикаго». Равно как и то, что траектории – вовсе не догматические линии в звёздном небе, а вероятность возвращений как «лучших друзей», так и «самых любимых и преданных женщин». Возможно, в иной ипостаси…

     И тем не менее – безусловно, со стороны виднее.

 

Гари Лайт,

апрель, 2017

Ft. Lauderdale